Походная жизнь.

Утреннее дежурство было наше, и в темный предрассветный час мы были разбужены вернувшимися с Лондона, куда они ходили медитировать, Древлянином и Уриэль. Уриэль с милой улыбкой и со словами: "Вы сами придумали эти дежурства" выставила нас из палатки. Рассвет еще не наступил, было холодно и хотелось спать… Забравшись в спальники, мы сели у костра. Переглянулись…

- Давай спать?

- Давай.

И мы, нагло манкируя своими обязанностями, практически тут же захрапели.

…Разбудила нас Уриэль. Она была выспавшаяся и довольная, поэтому особо сильно стыдить нас не стала - только так, слегка. Солнце стояло уже высоко, и мы принялись готовить завтрак.

После завтрака Бенедикт, улыбаясь и потягиваясь как сытая кошка, заявила, что сегодня в 14.00 у нас будет тренировка (к тому времени было уже где-то 13.45). Все покорно закивали.

- Инес, скажешь мне, когда будет 14.00, ладно?

- Ага… - я кивнула, не отрываясь от книжки "Выживание в экстремальных условиях", позаимствованной из походной библиотеки Бенедикт (которая состояла из 10-12 томов разной толщины).

Бенедикт прилегла отдохнуть после завтрака. Остальные - кто читал, кто болтал, сидя на камнях возле воды.

14.00 наступило как-то уж больно быстро. Мне было ле-ень… Остальные тоже старательно делали вид, что забыли о тренировке и занимались своими делами. Я успела искупаться (час) и пособирать черники (еще больше). Часа в 4 дня вернулась в лагерь. Мы сделали из собранных мною ягод и сгущенки ляпсу, перекусили.

- Народ, сегодня у нас тренировка. - задумчиво сказала Бенедикт, и поглядела на меня.

- Ага! - с готовностью подтвердила я, но с места не сдвинулась.

Прошел еще один час.

- Инес, скажу тебе по секрету: сегодня у нас будет тренировка.

- Ага. В два часа… - всеобщая атмосфера пофигизма передалась и мне. Наверное, это заразно…

Но Бенедикт от своего не отступалась, и еще через час Анор, Бенедикт, Древлянин и я, подбадривая друг друга шутками и анекдотами, оделись по-спортивному и, к собственному удивлению, отправились на лужайку возле развалин Лондона. На тренировку!

Остальные бежали сзади с фотоаппаратами.

Дисциплина брала своё.

Тренировка прошла великолепно. Слегка размявшись и сделав массу незабываемых снимков, народ вернулся обратно в лагерь. (У Деккера были вдрызг разорваны штаны, у меня - цепочка, но все остались живы.)

Мы с Бенедикт занялись обустройством походной тамидзы - в данном случае это слово означало место, где можно было бы проводить организованную молитву. Накануне вечером Бенедикт сплела верёвочный крест, который мы вкупе с маленькой иконкой сейчас и прикрепили, подключив инженерную мысль, к берёзе. (Сооружение получилось довольно-таки хлипким, и понять, что же оно являет собой, было довольно-таки сложно, хотя мы и очень старались. Но свою функцию оно выполняло).

Вечером, к нашему удивлению, приплыли рыбаки.

- Мартин весь день меня спрашивал, когда же мы к вам поплывём, - несколько смущенно сказал Саулюс.

Неужели им действительно у нас понравилось? Чего только в мире не бывает…

Довольная, я пригласила гостей к костру. Саулюс последовал приглашению (мимоходом он поинтересовался, не сверг ли еще народ нашу с Бенедикт власть, и очень удивился, узнав, что еще нет). Мартин отправился катать москвичек на лодке по озеру. Вскорости оттуда до нас донёсся их радостный смех, визги, а затем - громкая песня "Yellow Submarine". К нашему удивлению, весёлая компания даже не опрокинула лодку!

Сегодня у москвичек был праздник - день рождения их московской подруги, в данный момент в Москве и находящейся. Повод для организованного распития заблаговременно приобретенных спиртных напитков (16-градусное вино "Кагор" в количестве трёх бутылок - всё культурно, всё в меру) был найден.

Бенедикт, тихо ругаясь (креплёное вино для глинта не годится, пора бы знать!), сварила глинтвейн. Жаль, было его мало и закончился он быстро… Впрочем, веселье неплохо продолжилось и без алкоголя. На этот раз мне удалось уговорить Бенедикт спеть "нашу любимую", и мы, с трудом попадая в ноты, спотыкаясь и перевирая слова исполнили "Песню про - ик! - з-зайцев" (то есть "Балладу о Кроликах"). Впрочем, пели мы ее в тот вечер неоднократно, и где-то на четвертый раз у нас уже получалось не хуже, чем у Зомби с Кендером… Дальше пошли всякие разные песни, коим всем я неизменно тихонько подвыла… то есть подпевала. Наконец, Бенедикт отложила гитару и внимательно посмотрела на меня:

- Инес, откуда ты знаешь слова? Это была моя собственная!

- Ну, не знаю… - смутилась я. - Они как-то сами появляются у меня в голове.

В мире много всего странного, и решив не ломать голову над этим парадоксом, мы продолжили концерт.

Была уже глубокая ночь, когда гости уплыли, пообещав назавтра заехать за москвичками и увезти их в Стрельцово. (Девушкам, к их и нашему сожалению, приходилось уезжать, так как они хотели перед отъездом в Москву еще и посмотреть питерские музеи и прочие достопримечательности).

Все, желавшие помолиться перед сном (на этот раз сознательность проявило более половины народа), отправились к берёзе.

Затем ночная стража отправилась спать к костру, Деккер и Лучиэнь пошли купаться под звёздами, а остальные разбрелись по палаткам.

Назад, в Путешествия!